Это одна из самых странных и загадочных авиакатастроф, произошедших после Великой Отечественной. И дело даже не в том, что за штурвалом оказался первый космонавт Земли. Был обычный тренировочный полет на надежном самолете - УТИ (то есть учебно-тренировочный истребитель) МиГ-15. Инструктор, проверявший подготовку Гагарина, - опытнейший летчик, участвовавший в испытаниях этой самой спарки (в кабине два места - для ученика и проверяющего), Герой Советского Союза Владимир Серегин. Никаких сложных заданий. Не идеальная, но вполне подходящая погода. И вдруг...

В 10.30 спокойный доклад Юрия Алексеевича руководителю полетов: «Задание закончил». А всего через 68 секунд в лесу под Киржачом раздается взрыв...

«Я надеялся, что Юра успел катапультироваться»

Вот как описывает в своем дневнике события того страшного мартовского дня генерал Николай Петрович Каманин, помощник Главкома ВВС. В 60-х он отвечал за подготовку советских космонавтов.

«...Пришло сообщение: «Гагарин с Серегиным взлетели на УТИ МиГ-15 в 10 часов 19 минут. Через тринадцать минут с самолетом оборвалась связь. Скоро кончится горючее». Я надеялся, что такой ас, как Серегин, найдет выход из любой ситуации и дело закончится или вынужденной посадкой, или - самое большее - катапультированием летчиков.

...На командном пункте меня уже встречали. Доклад был короткий: «В воздухе находятся два самолета Ил-14 и четыре вертолета Ми-4. Самолеты и вертолеты ведут поиск в квадрате Киржач, Покров и восточная окраина Москвы». Довольно долго поиск был безрезультатным. В 14 часов 50 минут командир одного из вертолетов сообщил: «Обнаружил обломки самолета в трех километрах от деревни Новоселово».

Я немедленно вылетел на вертолете к месту происшествия. У меня был большой опыт отыскания обломков самолетов с воздуха, и зрение еще ни разу не подводило, но я заметил следы катастрофы только с третьего виража. Мы сели на опушке леса метрах в восьмистах от падения самолета. Глубина снега была более метра, при каждом шаге нога проваливалась до земли. Только через час мы добрались до места падения.

Скоро стало ясно, что кто-то из членов экипажа погиб. Врачи доложили, что, скорее всего, В. С. Серегин. Признаков гибели Гагарина не было, но и надежды на его спасение катастрофически падали.

В 16 часов 32 минуты обнаружили планшет летчика. Были основания считать, что это планшет Гагарина. Но... планшет мог остаться в кабине и после катапультирования, да еще и не очевидна его принадлежность Юрию.

Почти до трех часов ночи на командном пункте аэродрома заседала аварийная комиссия. Было принято решение продолжать поиск самолетами ночью, а с рассветом возобновить его (еще теплилась надежда, что Юрий мог катапультироваться) не только самолетами, но и вертолетами, и группами лыжников.

До 7 часов утра ничего существенного обнаружено не было, хотя точно установили, что найденный вчера планшет принадлежит Гагарину (заполнен его рукой и красными чернилами...). Около восьми утра я заметил кусок какой-то материи. Он оказался частью куртки Гагарина. В грудном кармане куртки я нашел талон на завтрак на имя Юрия Алексеевича Гагарина. Сомнений больше не было: Юрий погиб.

Двадцать лет спустя

Думаю, если бы в кабине был не Гагарин, вряд ли расследование было столь тщательным и скрупулезным. И о странной катастрофе никто, кроме летчиков Чкаловского аэродрома, откуда ушел в небо УТИ МиГ-15, так бы и не узнал.

А тут подняты на ноги сотни специалистов. И все равно нет заключения, где доказано: случилось то-то. Нет даже попытки объясниться с народом, почему погиб любимец. Зато все материалы засекречены, а само заключение списано в архив с грифом «Совершенно секретно».

Почти 20 лет о причинах гибели Юрия Алексеевича власть молчала! Лишь в 1989 году участники расследования, среди которых знаменитые космонавты Герман Титов и Алексей Леонов, летчик-испытатель Сергей Микоян, доктор технических наук, генерал-лейтенант авиации Сергей Белоцерковский, решаются опубликовать свои версии (всего лишь версии) и приоткрывают «кухню» подготовки заключения.

Вот отрывки из того открытого письма:

«Чтобы выработать достоверные версии о причинах гибели Гагарина и Серегина, необходимо было решить следующую задачу.

Известны начальные данные (в момент последнего радиообмена) - состояние экипажа и техники, примерная высота, изменение курса, наиболее вероятный режим полета; конечные данные (перед ударом о землю) - состояние планера, двигателя, агрегатов; положение самолета и рулей; параметры полета, режим работы двигателя; состояние и позы экипажа.

Время, за которое самолет перешел из начального положения в конечное (1 минута).

Необходимо установить: наиболее вероятную картину полета; наиболее достоверные причины свершившегося; дать объяснения и оценку действий летчиков».

А дальше - внимание:

Одной из объективных причин, которая помешала комиссии дать согласованное заключение уже тогда, было ... расхождение мнений о причинах попадания в штопор».

Говорят авторы письма и о возможной вине пилотов. Вернее, доказывают, что летчики не могли совершить фатальную ошибку.

Серегин «как летчик ...очень надежен, хладнокровен, весьма квалифицирован и в высшей степени дисциплинирован».

Да и Гагарин готовился к полетам «весьма основательно, не отступая от норм и правил ни по содержанию, ни по форме». Инструкторы, которые работали с ним в предыдущих полетах, выставляли ему «отлично». Бывший командир истребительной авиационной эскадрильи полковник А. М. Устенко, летавший с Юрием Алексеевичем в его предпоследний полет, пишет: «Гагарин в кабине самолета чувствовал себя уверенно. Не был суетлив. Вслепую знал расположение кранов, тумблеров. В технике пилотирования самолета не допускал резких движений. На замечания в полете реагировал своевременно и дважды не приходилось говорить об одном и том же... Он хотел летать не просто на словах, а на деле, и поэтому ко всем вопросам летной подготовки относился очень серьезно».

Почему такое письмо появилось только в 1989-м? Думаю, не случайно. Советская партийно-бюрократическая система еще в силе. Но уже вовсю публикуются мифы о гибели Гагарина. Порой безумные, порой - провокационные, порой - подлые. Мол, и ручка управления в кабине Серегина была вывинчена. И самолет пилотам специально подсунули старый, дышащий на ладан. И Брежнев «заказал» космонавта, обошедшего его по популярности. На полном серьезе обсуждается версия, что Гагарина похитили инопланетяне!

Как ответить на это? Только обнародовав истинную причину авиакатастрофы. Значит, открыть архив и возобновить работу правительственной комиссии. «В лоб» потребовать это от Политбюро ЦК КПСС - значит нарушить субординацию. Вот и появляется первое откровенное письмо.

Сорок лет спустя

И снова шестнадцать лет молчания. И снова попытка получить официальное заключение. В 2005-м инженеры, журналисты пишут обращение на имя президента В. В. Путина с просьбой провести повторное государственное расследование: «В катастрофе нет ни бытовой, ни тем более политической составляющей. Это сложная, но сугубо авиационная задача».

И получают ответ из аппарата советников главы государства: «По имеющейся у нас информации на сегодня не имеется обоснованных причин подвергать сомнениям выводы правительственной комиссии по расследованию данной авиационной катастрофы. В связи с этим проведение дополнительного расследования, по нашему мнению, нецелесообразно».

Но, позвольте, а какие выводы сделала комиссия, которые не стоит «подвергать сомнению»? Кто их видел?!

А теперь внимание: те, кто секретил результаты расследования 1968 года, наверняка в глубине души надеялись, что правду удастся узнать. Может быть, не им, а их потомкам. Потому что до сих пор все собранные обломки гагаринского УТИ МиГ-15 сохранены! Обработанные антикоррозионным составом и запаянные в герметичные емкости, они хранятся в подмосковном 13-м государственном НИИ Министерства обороны (на его базе сорок лет назад проходило расследование). И ждут. Ждут расследования.

ВЕРСИЯ

«Они все сделали правильно»

Игорь Иванович Кузнецов в 1968-м - майор, сотрудник 13-го НИИ Министерства обороны, участник расследования авиакатастрофы. Сегодня на основе просчитанной им траектории движения УТИ МиГ-15 на аварийном участке он уверен, что знает, что же произошло с летчиками.

Самолет был разгерметизирован еще на земле: кран вентиляции кабины Гагарина был не до конца закрыт. Почувствовали это летчики, только когда заняли высоту 4200 метров и начали выполнять задание - «восьмерку». А почувствовав, они обязаны были по инструкции прекратить полет и вернуться на аэродром.

Надо было экстренно снижаться, и Серегин берет управление на себя. Он переводит самолет в пике. Но, по мнению Кузнецова, перегрузки и начальное действие гипоксии ослабили пилотов. Самолет несся вниз со скоростью 145 метров в секунду. (Это с 1975 года медики запретили пилотам снижаться быстрее, чем со скоростью 50 метров в секунду). В кабине лавинообразно росло давление.

- Они потеряли способность управлять самолетом в течение тех 14 секунд, когда УТИ МиГ-15 пикировал с 4100 до 2000 метров, - объясняет Кузнецов. - Подобные случаи были и у американцев.

На безопасной высоте машину вывести из пике некому.

Еще через 15 секунд самолет врезался в землю.

При подготовке материала использованы документы из личного архива Александра ЖЕЛЕЗНЯКОВА.